Толпы перед зданием биржи на Уолл-стрит
Биржевой крах 1929 года - обвальное падение цен акций в США, начавшееся в Чёрный четверг 24 октября 1929 года и принявшее катастрофические масштабы в последовавшие за ним чёрную пятницу (25 октября), Чёрный понедельник (28 октября) и Чёрный вторник (29 октября). Этот биржевой крах , известный также как «крах Уолл-стрит », стал началом Великой депрессии .
Предпосылки
Крах
Начиная с 3 сентября 1929 года, Промышленный индекс Доу-Джонса , достигнув пика в 381,17, начал падение. К четвергу 24 октября 1929 года индекс уже потерял около 20 % по сравнению с сентябрем и находился на отметке 305,85. Ещё до открытия биржи наблюдалась паника, ведь уже в предыдущий день индекс упал на 4,6 %. С открытием паника усилилась. Пытаясь избавиться от своих акций прежде, чем они совсем обесценятся, инвесторы продали в тот день 12,9 млн ценных бумаг. Объём продаж был настолько большим, что индекс Доу-Джонса за один день снизился на 11 %. В последующие дни были проданы ещё около 30 млн акций, и цены рухнули, разоряя миллионы инвесторов. В целом за неделю биржевой паники рынок снизился на 40 %, потерял в стоимости около 30 млрд долларов - больше, чем правительство США потратило за всё время Первой мировой войны.
Банки, которые ранее финансировали покупку акций своими кредитами, были не в состоянии вернуть себе долги и объявляли о банкротстве . В то время, как миллионы людей теряли на бирже все свои средства к существованию, предприятия лишались кредитных линий и закрывались, вызывая рост безработицы .
Последствия
Биржевой крах 1929 года оказал разрушительное влияние на экономическую ситуацию и послужил наиболее весомой причиной Великой депрессии .
Одним из следствий биржевого краха для фондового рынка США стало создание в 1934 году регулирующего органа - Комиссии по ценным бумагам и биржам , который разработал нормы и правила, призванные предотвратить подобные биржевые крахи. В том числе:
Крах 1929 года послужил хорошим уроком для финансового мира, и с тех пор на многих фондовых биржах практикуют приостановление торгов в случае слишком быстрого падения котировок . Благодаря этой практике последствия
Черный четверг - 24 октября 1929 года, первый день краха фондового рынка 1929 года. Это был худший крах фондового рынка в истории США, начавший Великую депрессию.
Что случилось
Еще до открытия Нью-Йоркской фондовой биржи инвесторы были в панике. Промышленный индекс Dow Jones упал на 4,6 процента за день до этого. Заголовка Washington Post закричала: «Огромная продажная волна создает почти панику в качестве краха запасов». Рынок открылся в 305. 85.
Он сразу же упал на 11% во время внутридневных торгов. Это на один процент больше, чем коррекция на фондовом рынке.
Это беспокоило банкиров Уолл-стрит. Фондовый рынок уже упал почти на 20 процентов с момента его рекордного закрытия 381. 2 3 сентября 1929 года. Хуже того, объем торгов составил 12,9 млн. Акций, что в три раза превышает нормальную сумму. В то время тремя ведущими банками были Morgan Bank, Chase National Bank и National City Bank of New York. Они купили акции, чтобы восстановить доверие к рынкам. Вмешательство, похоже, сработало. Dow немного поправился, закрывшись на 2 процента вниз, на 299. 47. (Источник: «1929 Crash», Университет Сан-Франциско.)
В пятницу, Dow закрылся выше, на 301. 22. Но в черный понедельник он упал на светлых торгах до 260. 64. Это вызвало тотальную панику во вторник. К концу дня Доу упал до 230. 07, потеря 12 процентов.
После крушения, Dow продолжал сползать еще три года.
Наконец, он завершился 8 июля 1932 года, закрывшись на отметке 41. 22. Все сказанное, оно потеряло почти 90 процентов своей стоимости с момента его максимума 3 сентября 1929 года. На самом деле, он не достиг этого максимума снова для 25 лет, до 23 ноября 1954 года. Потери от краха фондового рынка помогли создать Великую депрессию.
Что вызвало это?
Во время Ревущих 20-х годов инвестирование в фондовый рынок стало национальным праздником.
С 1922 года до самого краха стоимость акций выросла на 218 процентов. Это составляло 20 процентов в год в течение семи лет.
Те, у кого не было наличных денег, могли заимствовать у своего биржевого маклера «по марже». Это означало, что им нужно было положить 10-20 процентов вниз. Истории каждого из горничных учителям, составляющим миллионы, подпитывали нерациональное изобилие.
Некоторые банки даже инвестировали средства своих вкладчиков, не сообщая им. Их неправильное использование средств создало пробег на банках, что стало отличительной чертой Великой депрессии. Банкам не хватало средств для снятия средств вкладчиков. Многие люди получали только 10 центов за каждый доллар. В ответ президент Рузвельт создал Федеральную корпорацию страхования депозитов. Это гарантировало их сбережения как часть Нового курса.
Весной 1929 года были некоторые предупреждающие сигналы. В марте Dow упал, но банкиры успокоили инвесторов и восстановили уверенность. 8 августа Федеральный резервный банк Нью-Йорка увеличил учетную ставку с 5 до 6 процентов. 26 сентября Банк Англии последовал за ним. Это необходимо для замедления потери своих запасов золота для инвесторов Уолл-стрит. Как и во всех других развитых странах, Англия была на золотом уровне.
Это означало, что он должен был соблюдать любые платежи, если их спросили, с его стоимостью в золоте. По мере роста процентных ставок финансирование кредитных брокерских маржи сократилось.
29 сентября в газетах сообщалось, что Кларенс Хатри купил United Steel с мошенническим залогом. Его компания рухнула, и инвесторы потеряли миллиарды. Это забило британский фондовый рынок, сделав инвесторы У. С. еще более нервными.
3 октября канцлер Федеральной казны Англии назвал американский фондовый рынок «идеальной оргией спекуляций». 4 октября Wall Street Journal и New York Times согласились в редакциях. У. С. Секретарь Казначейства Эндрю Меллон сказал, что инвесторы «действовали так, как будто цена ценных бумаг будет бесконечно продвигаться».
СМИ сообщили о значительном снижении фондового рынка 3 и 4 октября. Это способствовало нестабильности рынка.
19 и 20 октября Washington Post сосредоточилась на распродаже акций коммунальных предприятий.
В понедельник, 21 октября, рынок снова опустился. 22 октября The New York Times обвинили биржевых спекулянтов в убытках предыдущего дня. Они назвали маржинальных продавцов, кратковременных продаж и исчезновения иностранных инвесторов.
23 октября рынок распродался. Заголовок кричал «Цены на крах акций в тяжелой ликвидации». The Washington Post сказал: «Огромная продажная волна создает почти панику в качестве краха запасов. «Тревожное освещение в СМИ помогло заложить основу для Черного Четверга. (
Этот день в истории:
Великая депрессия (англ. Great Depression ) — продолжительный экономический кризис в мировой экономике, начавшийся в США в 1929 году, а затем и в других странах мира. Официально закончился в 1940 году, но реально экономика США стала восстанавливаться после Второй мировой войны. Определение Великая Депрессия обычно употребляется именно по отношению к США, к остальным странам применяется определение мировой экономический кризис. Этот кризис затронул практически все развитые страны Запада.
В двадцатые годы нынешнего столетия США переживали бурный экономический рост. Политики, бизнесмены и экономисты заговорили о Новой Эре, которую будут характеризовать дальнейший рост благосостояния, полная занятость и процветание нации. Каждому открывался путь к богатству: надо только инвестировать сбережения в акции индустриальных корпораций, которые на глазах изменяли американское общество. Президент Кулидж, покидая свой пост, писал в прощальном послании конгрессу 4 декабря 1928 года:
«Страна может с удовлетворением взирать на настоящее и с оптимизмом на будущее ».
Надо сказать, что находились все же редкие влиятельные бизнесмены, предупреждавшие посреди всеобщей эйфории о последствиях, к которым может привести спекулятивный «бычий рынок». Например, Чарльз Меррилл, совладелец известнейшей инвестиционной компании Merrill, Lynch & Co., 31 марта 1928 года разослал своим клиентам письма, в которых советовал сбрасывать акции, пользуясь их высокими ценами. Однако большинство клиентов совет Меррилла проигнорировали. В конце 1928 года Меррилл предложил оптимисту Кулиджу, покидавшему президентский пост, стать его партнером при условии, что тот выступит против неистовой спекуляции на фондовых биржах. Кулидж отверг предложение Меррилла, и последний, весьма обеспокоившись тем, что его настроений не разделяет никто из серьезных коллег, даже обратился к психиатру. Тот нашел Меррилла совершенно здоровым, и Чарльз, к мнению которого не прислушивался никто, решил обезопасить хотя бы собственную компанию. Он предложил своему партнеру продать значительную часть пакета акций, находившихся в их личном владении, поскольку «финансовое небо заволакивало тучами». Меррилл не ошибся в своих прогнозах. Финансовый небосклон окончательно затянуло грозовыми облаками, и в октябре 1929 года грянул гром.
Прелюдия к краху
День 24 октября 1929 года вошел в историю США как «черный четверг». На Нью-йоркской фондовой бирже разразилась паника, приведшая к катастрофическому падению курса акций. Произошел невиданный за всю историю торгов их сброс. За день акций было продано 12 894 650 штук. В середине дня в штаб-квартире J.P.Morgan собрались на экстренное совещание пятеро крупнейших американских финансистов, представлявших National City Bank, Chase National Bank, Guaranty Trust Company, Bankers Trust Company и J.P.Morgan. Проанализировав положение на бирже, банкиры пришли к выводу, что «многие котировки на бирже не отражают истинной ситуации» и причин для паники нет. Заявление финансистов немного успокоило держателей акций крупнейших корпораций, и к концу дня многие котировки поднялись вновь, правда, так и не достигнув прежнего уровня. Президент Гувер, обратившись на следующий день к американскому народу, сказал, что «экономика страны покоится на прочном фундаменте» и паника на бирже спровоцирована «техническими причинами». Однако уже через четыре дня страна рухнула в пропасть. Во вторник 29 октября 1929 года за первые три минуты торгов на рынок были выброшены 650 тыс. акций U.S. Steel.
За день до этого они котировались по $186 за штуку. Через три минуты после начала торгов никто не хотел покупать их и по $179. Следом за U.S. Steel «посыпались» Westinghouse, General Motors , Paramount, Fox, Warner Bros... Попытки крупнейших банкиров остановить падение котировок ни к чему не привели. К концу дня на бирже было сброшено 16 383 700 акций. Потери 880 эмитентов, чьи акции котировались на Нью-йоркской фондовой бирже, составили почти $9 млрд. Эта цифра в два раза превысила количество денег, находившихся в то время в обращении. Америка, самая богатая страна мира, расплачивалась за яростные дуэли между «быками» и «медведями», за излишнюю увлеченность схемами быстрого обогащения, основанными на биржевых манипуляциях, за спекуляцию ценными бумагами весьма сомнительного качества и за ошибки бизнесменов и политиков. В стране началась Великая депрессия. Совокупная стоимость акций, котировавшихся на Нью-йоркской фондовой бирже 1 сентября, равнялась почти $90 млрд. К июлю 1932 года эта цифра составила примерно $16 млрд. Держатели акций потеряли $74 млрд. Последняя сумма в три раза превысила расходы страны на первую мировую войну. Национальный доход Америки с $87,8 млрд. в 1929 году снизился до $40,2 млрд. в 1933 г. Потерпели крах более 135 тыс. торговых, промышленных и финансовых компаний. Не было ни одного общественного института, который бы не пережил в годы депрессии коллапс.
Крах банковской системы
Вкладчики New York"s American Union Bank во время Великой депрессии
В среднем в период с 1921 по 1929 год ежегодно прогорали 627 банков, имевших на депозитах примерно $169 млн. Но эти банкротства были в порядке вещей, поскольку разорялись в основном не выдерживавшие конкуренции мелкие банки (в среднем на депозитах в каждом из этих банков размещалось не более $270 тыс. долларов). За первые же три года депрессии обанкротились 4835 банков. На депозитах в них было размещено $3 263 049 000. Акции разорившихся банков не просто упали до нулевой отметки. Многие банки, потеряв все инвестированные активы, должны были отвечать по долгам перед вкладчиками и держателями акций. Между тем охваченное паникой население бросилось изымать свои деньги из уцелевших банков, чтобы зашить их в матрасы. Количество денег в обращении выросло с $454 млн. в 1929 году до $5699 млн. в конце 1932 года. Население прятало в кубышках полтора миллиард3 долларов. Президент Гувер попытался остановить этот процесс.
В 1931 году он призвал банки организоваться в «Национальную кредитную корпорацию» — своеобразный фонд взаимопомощи, который бы помогал банкам, испытывающим наибольшие трудности. В 1932 году «Национальная кредитная корпорация» была преобразована в «Реконструктивную финансовую корпорацию», в которой уже участвовало государство. Корпорация, обладавшая капиталом в $3,5 млрд., ссужала государственные деньги банкам, испытывающим трудности. Это помогло лишь замедлить скорость развала банковской системы, на протяжении 1932 года ежедневно разорялись по 40 банков. Каждый день превращались в пыль $2 млн., размещенных на банковских депозитах. К концу года в банковской системе наступил коллапс. 14 февраля 1933 года закрылись все банки в Детройте, а еще через три недели по всей стране были объявлены банковские каникулы.
Безработица
Уже через несколько месяцев после коллапса рынка акций безработица стала принимать угрожающие масштабы. К марту 1930 года без работы остались более 4 млн. человек. Через год эта цифра увеличилась вдвое. Весной 1932 года число безработных достигло отметки 12,5 млн. человек (10% от всего населения). Пик пришелся на начало 1933 года, когда безработных в Америке было 16 млн. человек. Примерно 17% трудоспособного населения США осталось без средств к существованию. Положение усугублялось тем, что у администрации Гувера не было федеральной программы борьбы с безработицей. Гувер полагал, что проблемы безработных должны решать власти штатов и городские муниципалитеты. Однако практически все промышленные города превратились в банкротов, так что оставшимся без работы людям приходилось уповать на благотворительные фонды и пожертвования частных лиц. Однако этих средств катастрофически не хватало, и в третью зиму депрессии разразился голод. Только летом 1932 года Гувер предпринял попытку решить проблему безработицы на федеральном уровне. Согласно принятому в 1932 году чрезвычайному закону по борьбе с безработицей «Реконструктивная финансовая корпорация» должна была ссудить штатам на борьбу с безработицей $300 млн. Однако «не целевое» использование денег привело к тому, что на выплату пособий по безработице «корпорация» выделила штатам лишь $30 млн. Зато кредит в размере $90 млн. был выдан Central Republic Bank и Trust Company of Chicago. В результате к концу 1932 года федеральная программа помощи безработным потерпела фиаско.
Счастливчики
Безработный во время Великой депрессии, г. Сан-Франциско, штат Калифорния, США, 1935 г.
На этом фоне люди, которым удалось сохранить работу, выглядели счастливчиками. Первые месяцы депрессии не отразились на структуре выплат заработной платы. Лишь когда были исчерпаны сбережения оставшихся без работы людей, началось медленное, но верное ее снижение. Поначалу необходимость жесткого урезания зарплаты ставилась под сомнение, поскольку считалось, что сохранение высоких заработков обеспечит существование рынка промышленных товаров. Однако усилий работавших людей было недостаточно для того, чтобы поддержать потребительский рынок на прежнем уровне, поскольку с него практически ушли миллионы разорившихся фермеров и инвесторов. Высокая зарплата уже не могла гарантировать ее обладателю процветание. Товарный рынок стремительно оскудевал. Практически все свои деньги работающее население тратило на пропитание.
Администрация Гувера, стремясь поддержать уровень цен на сельхозпродукты, учредила федеральное фермерское бюро. Получив от государственного казначейства $500 млн., бюро в течение полутора лет скупило свыше 250 млн. тонн пшеницы и около 1,3 млн. кип хлопка, но так и не выполнило своей задачи. Цены на сельскохозяйственную продукцию падали из-за низкой покупательной способности населения, и к 1932 году разорились более 1 млн. ферм.
В надежде хоть как-то улучшить условия сбыта товаров на внутреннем рынке правительство в июне 1930 года провело через конгресс закон, воздвигнувший таможенные барьеры для импорта. В ответ торговые партнеры США немедленно повысили свои ввозные тарифы, затруднив реализацию американских товаров на иностранных рынках.
Разруха
Великая депрессия изменила социальный облик Америки. Если рабочие, жившие «от зарплаты до зарплаты», лишались только своих заработков, то средний класс потерял помимо работы и все сбережения. Средние американцы стремительно нищали, переходя в разряд люмпенов. К концу третьего года Великой депрессии средний класс оказался на грани исчезновения. Вчерашние «белые воротнички» торговали с лотков яблоками и чистили обувь. Люди, которые были не в состоянии платить за жилье, сколачивали в предместьях городов хибары. Бездомные почитали за благо попасть хотя бы на сутки в тюрьму за бродяжничество, чтобы получить кров и похлебку. На шесть тысяч рабочих мест на стройках СССР претендовали 100 тыс. американцев. Многие из тех, кто получил работа в стране социализма, собирались покинуть родину навсегда.
Даже наиболее обеспеченным американцам пришлось перейти на режим жесточайшей экономии. Повсюду отключали электричество, Конрад Хилтон закрывал целые этажи в своих отелях и отключал телефоны в номерах, чтобы сэкономить на них по 15 центов в месяц. Компания Bethleem Steel, уволив 6000 работников, выселила их из домов которые сама и строила, и затем сровняла эти дома с землей, чтобы не платить налоги на недвижимость.
Людей, оставшихся без хлеба пытались радовать зрелищами. Мэр Нью-Йорка Джимми Уокер призы вал владельцев кинотеатров «показывать картины, которые поддержат дух американцев и возродят в ни надежду ». Однако взбодрить голодный народ, который не видел впереди просвета, было уже невозможно. К концу 1932 года в США стал всерьез опасаться революции.
Последнюю надежду американцы возлагали на грядущие президентские выборы. Президент Гувер выдвинул свою кандидатуру на второй срок, но люди, уставшие, по выражению Harper"s, «наблюдать беспомощными попытками администрации изменить ситуацию к лучшему и выслушивать очередные оптимистические заверения отдали свои голоса кандидату от Демократической партии Франклин Рузвельту ».
Новый курс
Толпы вкладчиков Bank of America собрались в дождь возле банка, 1931 г.
Новый президент понимал, что и бежать социального бунта, который окончательно добьет страну, можно лишь в том случае, если резко изменить ситуацию к лучшему уже в первые несколько месяцев. Разработанный новой администрацией комплекс экстренных мер по оздоровлению экономики получил название «Новый курс».
Первостепенное значение придавалось восстановлению банковской системы. Сначала Рузвельт попытался смягчить ситуацию чисто психологически. Он попытался убедить народ, что после «каникул» будут вновь открыты только надежные банки, хотя таковых в США практически не оставалось. Рузвельт заявил, что за банками отныне будет стоять правительство, хотя никаких конкретных гарантий американцам дано не было. Как бы там ни было, но изъятие денег из банков, которые открылись после окончания «каникул» 16 марта, и связанная с этим паника пошли на убыль.
Администрация Рузвельта, получив передышку, немедленно принялась за осуществление своей программы возрождения банковской системы. В июне 1933 года была создана «Федеральная корпорация страхования вкладов» (FDIC). В нее были обязаны войти все банки — участники Федеральной резервной системы. Остальным банкам членство в FDIC рекомендовалось. Фонд FDIC, сформированный за счет взносов банков — участников корпорации, позволял полностью застраховать небольшие депозиты и частично крупные вклады. Вторым шагом стала покупка «Реконструкционной финансовой корпорацией» контрольного пакета акций некоторых банков. Таким образом, в банках было размещено $1265 млн. Принципиально важным было то обстоятельство, что банкам для получения федеральной помощи не нужно было отдавать в залог свои активы. В результате удалось существенно поправить ситуацию. Если в 1933 году обанкротились 179 банков со $146 млн. на депозитах (в 1931 году такова была статистика банкротств за месяц), то в 1935 г. эти показатели снизились соответственно до $34 и 10 млн.
Второй по важности задачей администрация Рузвельта считала скорейшее восстановление промышленности и сельского хозяйства. Для этого в 1933 году были приняты два чрезвычайно жестких закона.
Закон о восстановлении промышленности предусматривал введение в различных ее отраслях так называемых кодексов честной конкуренции, которые фиксировали цены на продукцию, уровень производства, распределяли рынки сбыта. По сути, это был до известной степени отход от принципов рыночной экономики, но закон позволил администрации Рузвельта выполнить главную задачу — поддержать крупнейшие монополии за счет мелких и средних предпринимателей. Закон о регулировании сельского хозяйства позволял повысить цены на сельскохозяйственные продукты. Схема повышения цен была достаточно проста: фермерам выдавали компенсацию за сокращение посевных площадей и поголовья скота.
Однако окончательно сбалансировать рынок без стабильного доллара было невозможно.
Борьба за доллар
Президент Гувер в годы депрессии не шел ни на какие компромиссы, жестко привязав доллар к золотому стандарту. С 1929 по 1932 год золото свободно покупалось и продавалось по цене $20,67 за тройскую унцию. Даже в самые черные дни кризиса не ставилась под сомнение конвертируемость доллара в золото.
Рузвельт во время предвыборной кампании и в первые дни президентства намеревался продолжить валютную политику Гувера, но уже в апреле 1933 года резко переменил курс, запретив экспорт золота. Этот шаг не только резко обесценил доллар, но и способствовал его дальнейшему падению. Падение доллара вызвало серьезное беспокойство среди деловых кругов во всем мире, но администрация Рузвельта хладнокровно посоветовала, например, участникам Всемирной экономической конференции — обратить внимание на более важные вопросы, чем стабилизация доллара. Казавшееся неподконтрольным падение доллара было остановлено в конце января 1934 года благодаря хитроумному плану увеличения закупок золота по все возрастающим ценам. В феврале 1934 года доллар был стабилизирован на отметке 59% от прежнего курса.
Обуздание безработицы
Люди на работах по строительству дорог, организованных Works Progress Administration
Одним из первых законов, принятых новым конгрессом 12 мая 1933 года, был федеральный чрезвычайный закон по борьбе с безработицей. Основные расходы в отличие от первых лет депрессии теперь несло государственное казначейство. Причем средства, выделяемые казначейством, не ссужались, как при Гувере, а выдавались в виде грантов. С мая по декабрь распределением средств (денежных пособий безработным и социальных выплат) занималась специально созданная федеральная администрация по борьбе с безработицей. Такие же администрации были созданы и в каждом штате. В мае 1933 года безработным было выдано по $15,15 на семью. К январю размеры этих выплат составили уже $30,45. Федеральная администрация по борьбе с безработицей функционировала до декабря 1935 года, когда ее сменила Works Progress Administration. На цену прямым выплатам пришла новая схема помощи безработным. Отныне каждый человек обеспечивался работой со стандартной заработной платой — от $19 для неквалифицированных рабочих в сельскохозяйственных районах юго-востока до $94 для профессиональных рабочих на северо-востоке и на западе. Количество безработных в результате принятых мер сократилось до 10 млн. человек.
Выход из кризиса
Жесткие меры, предложенные администрацией Рузвельта, назвать сугубо рыночными было никак нельзя. И хотя они позволили смягчить бремя депрессии, верховный суд счел в 1935 году, что они ограничивают свободу конкуренции, и признал антиконституционными закон о восстановлении промышленности и закон о регулировании сельского хозяйства. Экономика страны вновь стала в полном смысле рыночной. И на нее обрушилось новое испытание — «депрессия внутри депрессии», длившаяся до 1938 года. Лишь к 1940 году США вышли по основным экономическим показателям на уровень 1929 года, но даже в это время уровень безработицы составлял 14% (7,5 млн. человек).
Социальные раны заживали дольше. Средний класс Америки практически исчез, и для его возрождения понадобилось практически 20 лет. В 1940 году каждый одиннадцатый американец был уверен, что на Нью-йоркской бирже торгуют мясом. Лишь после окончательного возрождения среднего класса рыночные институты были восстановлены в полном объеме.
Американская трагедия
Великой депрессии предшествовали события биржевого краха США 1929 года: обвальное падение цен акций, начавшееся в «чёрный четверг» 24 октября 1929 года. После краткосрочного небольшого подъёма цен 25 октября падение приняло катастрофические масштабы в «Черный понедельник» (28 октября) и «Черный вторник» (29 октября). 29 октября 1929 года — день биржевого краха Уолл-стрит.
«Бычий рынок»
24 октября 1929 года вошло в историю США как «черный четверг». Но невиданный сброс акций на Нью-йоркской фондовой бирже не был громом среди ясного неба. О неизбежных последствиях спекулятивного «бычьего рынка» финансисты знали заранее. Например, совладелец крупнейшей инвестиционной компании Merrill, Lynch & Co Чарльз Меррилл избавился от своих акций на пике их стоимости за полтора года до биржевого краха. Простые же акционеры, как и знакомые нам жертвы финансовых пирамид, остались у разбитого корыта.
В чем была подоплека драматических событий конца 20-х? Поднявшись на военных заказах Первой мировой, американская экономика столкнулась с рецессией после их отмены. Практика маржинальных займов позволяла покупать акции компаний за десятую часть стоимости. За 100 долларов людям продавали ценные бумаги на 1000 долларов, но при этом ссуду могли потребовать погасить в любой момент. Если брокер выдвигал маржевое требование, вернуть долг нужно было в течение суток. Сделать это можно было продажей акций, приобретенных в кредит. Но когда требования уплаты по маржевым займам стали массовыми, за один день на фондовой бирже было сброшено около 13 миллионов долговых акций. А когда обрушились такие столпы, как U.S. Steel, General Motors, Westinghouse, Paramount, Warner Bros и Fox, в течение дня было сброшено почти 16,4 миллионов акций, эмитенты которых потеряли около $9 млрд. Эта цифра вдвое превышала сумму всех денег в американском обороте! В целом же к июлю 1932 года держатели акций потеряли $74 млрд. - втрое больше государственных расходов на Первую мировую войну. С 1929 по 1933 годы американский национальный доход упал более чем вдвое: с $87,8 млрд. до $40,2 млрд. Коллапс пережили все без исключения общественные институты, закрылись 135 тысяч промышленных, торговых и финансовых компаний. Из-за нехватки средств вынуждены были продавать активы и банки, из которых 16 тысяч разорились, оставив ни с чем своих клиентов. На всеобщем крахе нагрели руки международные банкиры, за копейки скупившие конкурентов и крупные компании.
Разруха и безработица
По данным Американской федерации труда, в 1932 году занятыми остались только 10% работающих. К началу 1933 года без работы и средств к существованию остались 16-17 миллионов американцев. Если посчитать с членами семей, то это - полностью безработная Франция или Великобритания.
Государственной поддержки безработных не было, власти сбросили это бремя на власти штатов и нищие муниципалитеты (большинство промышленных городов обанкротилось), а средствами из казны поддерживали банкиров: например, Trust Company of Chicago и Central Republic Bank получили $90 млн. финансовой помощи и при этом не должны были отдавать в залог свои активы. Лишь в третью зиму Великой депрессии, когда наступил голод, для выплаты пособий по безработице штатам ссудили $30 млн., но вскоре федеральную программу помощи снова свернули.
Чтобы не допустить падения цен на сельхозпродукты, государство выделило на закупку пшеницы и хлопка $500 млн. Но это не спасло от разорения миллион фермеров, продукция которых стала не по карману обнищавшему населению.
В разряд люмпенов перешли не только лишившиеся заработков рабочие, но и потерявший сбережения средний класс. Бездомные мечтали хотя бы на сутки оказаться в тюрьме, чтобы поесть похлебки. Не в состоянии оплачивать жилье, люди покидали свои дома и переселялись в хибары. За городской чертой семьи с детьми зимовали в холоде и голоде в наспех сколоченных лачугах, в то время как владельцы пустых домов сравнивали их с землей, чтобы не платить налог на недвижимость. Так поступила, например, компания Bethleem Steel, выселившая из квартир 6 тысяч уволенных работников и уничтожившая их жилье, которое сама же и строила.
А дети должны умереть
В интересах агрокапитала было запахано с урожаем 10 млн. гектаров земель и уничтожено 6,5 млн. голов свиней.
В обличительном романе «Гроздья гнева» будущий Нобелевский лауреат Джон Стейнбек так описал эту трагедию: «То, над чем трудились корни виноградных лоз и деревьев, надо уничтожать, чтобы цены не падали. Апельсины целыми вагонами ссыпают на землю. Люди едут за несколько миль, чтобы подобрать выброшенные фрукты, но это совершенно недопустимо! Кто же будет платить за апельсины по двадцать центов дюжина, если можно съездить за город и получить их даром? И апельсинные горы заливают керосином из шланга, а те, кто это делает, ненавидят самих себя за такое преступление, ненавидят людей, которые приезжают подбирать фрукты. Миллионы голодных нуждаются во фруктах, а золотистые горы поливают керосином. Жгите кофе в пароходных топках. Жгите кукурузу вместо дров. Сбрасывайте картофель в реки и ставьте охрану вдоль берега, не то голодные все выловят. Режьте свиней и зарывайте туши в землю, и пусть земля пропитается гнилью. Недоедающие дети должны умереть, потому что апельсины не приносят прибыли. Это преступление, которому нет имени. В глазах голодных зреет гнев».
Документ 1936 года - историческая фотография матери семерых детей с оригинальным комментарием фотографа: «Этой женщине - 32, они питаются овощами, которые остались на полях после заморозков, и птицами, которых удается убить детям. Они жили в палатке. Палатку пришлось продать, чтобы купить детям еду».
Пропавшие миллионы
Оставшихся без гроша и крова людей официально называли «мигрантами», и таких кочевавших в поисках лучшей доли американцев было, по меньшей мере, 4 миллиона.
100 тысяч американцев претендовали на 6 тысяч рабочих мест на стройках СССР. В страну социализма многие собирались уехать навсегда. «Левые» настроения тревожили власти в США, где к концу 1932 года укрепились опасения по поводу возможной революции.
По сей день историкам не удается найти статистические данные за 1932 год - они надежно спрятаны или уничтожены. Официально озвучено, что в том году статистика не велась. Но более поздние отчеты позволяют сделать вывод, что за один год (1932-1933) Америка недосчиталась 7 миллионов граждан! На рубеже 1930-31 года показатель прироста населения упал ровно вдвое и только спустя десятилетие вернулся к прежнему значению. Из динамики прироста населения США выходит, что с 1931 по 1940 годы страна потеряла более 8,5 миллионов человек. При сохранении обычных демографических тенденций в 1940 году минимальная численность населения США должна была составить около 142 миллионов человек, но по факту составила менее 131,5 миллиона. Из них на миграцию можно списать лишь 3 миллиона. Куда пропали остальные миллионы? Демографы ответят, что подобный недочет возможен только вследствие массовой смертности. Об этом молчат американские власти, но помнят старшие поколения.
Репрессии по-американски
Был в Америке и свой ГУЛАГ (трудовые лагеря), и раскулачивание, и экспроприация собственности. «Новый курс» восхваленного впоследствии президента Франклина Рузвельта любой историк уличит в отступлении от демократических норм и принципов рыночной экономики.
В 1933 году были приняты два закона, которые никак не соотносились с правилами свободного предпринимательства. К монополизации рынка привел Закон о восстановлении промышленности, предусматривавший фиксирование цен на продукцию и распределение рынков сбыта. Мелкий и средний бизнес был принесен в жертву крупным монополиям. А Закон о регулировании сельского хозяйства предусматривал повышение цен на продукты с компенсацией фермерам за сокращение посевов и поголовья скота. В 1935 году Верховный суд признал оба закона неконституционными и ограничивающими свободу конкуренции.
Лишь через 5 лет после начала кризиса, в августе 1935 года, был принят закон о страховании по безработице и старости, до которого дожили не все. К тому же принятый закон не касался ряда категорий занятых американцев: в частности, фермеров. Как и в Советском Союзе, работникам сельского хозяйства в Америке государство не предусматривало пенсии, но у нас их платили колхозы.
А знаете ли вы о миллионе фермерских семей (5 миллионов человек), подвергшихся принудительному изгнанию со своих земель за долги банкам? Это в 2,5 раза больше, чем пострадавших от «раскулачивания» в России, вызванного той же необходимостью укрупнения товарного сельскохозяйственного производства для его предвоенного роста. Но если у нас «спецпереселенцев» обеспечивали на новом месте землей или работой, то в Америке людей выселяли в никуда, и каждый шестой фермер, по некоторым исследованиям, пал жертвой голода.
Поразительную схожесть со сталинским ГУЛАГом имели американская WPA (Works Progress Administration - Администрации общественных работ под началом министра внутренних дел Г. Икеса) и СWА (Civil Works Administration - Администрация гражданских работ). Чтобы не платить пособия безработным, их отправляли на каторжные работы по строительству каналов, мостов и дорог в труднодоступных районах с тяжелыми условиями труда и копеечной оплатой (из 30 долларов начисленной зарплаты 25 долларов составляли вычеты). Единовременно малярийных комаров кормило 3,3 миллиона участников общественных работ, а в целом через ГУЛАГ по-американски в 1933-1939 годах прошло 8,5 миллионов «свободных рабов», не считая заключенных.
Узаконенный грабеж
Репрессивные меры предусматривались и за уклонение граждан от сдачи золота. Указ о его конфискации и запрете экспорта Франклин Рузвельт издал в 1933 году и дал на обмен монет и слитков меньше трех недель: 5 апреля вышел указ, а до 1 мая все физические и юридические лица, включая иностранные, должны были обменять золото на бумажные деньги по цене $20,66 за тройскую унцию. За ослушание - штраф до $10 000 и/или тюремный срок до 10 лет. Было зафиксировано много случаев преследования за сокрытие золота и попытки совершения сделок с ним. Незаконными объявлялись все номинированные в золоте ценные бумаги и контракты - выплачиваться они могли только бумажными деньгами по предписанному обменному курсу. А изъятое у населения золото оказалось в национальном хранилище Федеральной резервной системы, созданной к концу 1936 года. Цена на него резко поднялась до $35 за унцию.
Целью этой финансовой акции Рузвельт назвал поддержку банковской отрасли и предотвращение вывоза золота из страны. Но подобное решение касалось и государственных обязательств, привязанных к золотому запасу до выхода конфискационного закона. Это означало фактический отказ государства от выполнения финансовых обязательств.
Стабилизировался доллар на показателе 59% от исходного курса. Девальвированным он оказался на 41%.
Фиксированной цена на золото была до 1971 года. Главный банковский драгметалл перестал служить средством платежа на территории США. Юридически отказавшись от золотого стандарта, государство возобновило оборот ценных бумаг с номинацией в золоте лишь в 1964 году, но еще 10 лет по ним нельзя было получить золото физически (товарный оборот золота был восстановлен только в 1974 году).
Официально экономический кризис в США закончился в 1940 году, когда страна вышла на показатели 1929 года. Но уровень безработицы все еще составлял 14% («лишних людей» было 7,5 миллионов). Реально Америка поправит свои дела только после Второй мировой, привычно получив от войны ресурс для развития.
«В отличие от Европы Соединенные Штаты вышли из войны (Первой мировой. - «Газета.Ru») более сильными, чем были когда-либо раньше, — пишет в своей книге «Краткая экономическая история от палеолита до наших дней» известный американский экономический историк Рондо Камерон. — Если говорить о чисто экономической стороне вопроса, то США превратились из нетто-должника в нетто-кредитора, завоевали у европейских производителей новые рынки внутри страны и за рубежом, а также добились в высшей степени благоприятного торгового баланса. Америка, с ее емкими рынками, растущим населением и быстрым технологическим развитием нашла, казалось бы, ключи к непрерывному процветанию».
Действительно, за годы Первой мировой войны союзники задолжали США около $10 млрд, а с учетом набежавших процентов к 1922 году эта сумма выросла до $11,6 млрд (в пересчете на сегодняшние цены $158 млрд). Сумма по нынешним временам не поражает воображение, но следует иметь в виду, что весь ВНП Штатов на тот момент составлял менее $50 млрд.
Этот запас прочности вкупе с накопленным промышленным потенциалом обеспечили США почти десятилетие непрерывного экономического бума. Быстрый рост населения страны, избежавшей ужасов войны, стремительное увеличение национального богатства, суммарная стоимость которого выросла с $350 млрд в 1922 до $450 млрд в 1929 году, убедили послевоенную Америку в том, что наступил «золотой век». В истории эти годы известны как «Эпоха процветания» (Prosperity).
Особенно важный вклад в процветание 20-х внесло появление новых отраслей промышленности, прежде всего автомобилестроения. В 1920-х годах парк автомобилей в США вырос на 250%, достигнув к 1929-му уже 26 млн (при населении 120 млн человек). В автомобильной отрасли работал каждый 12-й рабочий Америки.
Стремительно растущая автопромышленность породила спрос на продукцию смежных отраслей - производство стали, резины, стекла, добыча и переработка нефти получили мощный стимул.
Огромную роль сыграло и широкое распространение электричества. Электрифицированные жилища американцев начали заполняться доселе невиданными приборами - холодильниками, радиоприемниками и т.п.
Для тех, кто не мог себе позволить купить все эти вещи сразу, широко практиковалась продажа в кредит. А чтобы убедить потребителей в необходимости приобрести все и сразу, появилась современная реклама.
Рост промышленного производства сопровождался ростом стоимости акций компаний, которые стали предметом вожделения миллионов быстро богатевших американцев «среднего класса». Ценные бумаги привычно покупались в кредит, который охотно предоставляли банки под низкий процент. В итоге индекс Доу-Джонса вырос с 80 пунктов в начале 20-х до 300 к концу 1928 года. На пике, 3 сентября 1929 года, он составлял 381 пункт.
Хроника пикирующего рынка
Первый тревожный звоночек прозвучал летом 1929 года, когда обнаружились махинации на рынке земельных участков Флориды (еще один предмет лихорадочного спроса). Выяснилось, что под видом первоклассной земли продавались в лучшем случае болота, а порой участок, успевший сменить десяток владельцев, оказывался океанским дном в нескольких метрах под водой.
На этих новостях инвесторы несколько утратили вкус к риску, и 5 сентября акции на Нью-Йоркской бирже подешевели на 9 пунктов. Однако жажда наживы взяла верх, и уже к вечеру рост возобновился.
Лучше всего господствовавшие в обществе настроения выразил один из самых известных американских экономистов того времени . Всего за несколько дней до краха он заявил, что рынок акций не переоценен и биржу ожидают по крайней мере несколько месяцев роста. Эти слова даже попали в заголовок передовицы , что вызвало рост припавшего было рынка.
Однако спасти надувшийся пузырь было уже невозможно.
19 октября стало известно, что министр торговли Роберт Ламонт не может найти $100 тыс. на содержание яхты «Корсар», которую незадолго до этого подарил правительству. Газеты написали об очень слабом фондовом рынке. Торги завершились в минусе.
На следующий день ситуация стала еще хуже. Из рук в руки перешло 3 488 100 акций. Серьезные потери понесли «голубые фишки», а самые популярные среди спекулянтов акции перешли в крутое пике.
Дальнейшие события красочно описывает в своей книге «Великий крах 1929 года» (1929: The Great Crash) известный американский экономист Джон Кеннет Гэлбрейт: «Четверг, 24 октября, стал первым из тех дней, которые впоследствии окрестят периодом паники. И такая оценка, пожалуй, оправданна, если учесть состояние неопределенности, страха и полного непонимания обстановки, которое охватило публику. В тот день было продано 12 894 650 акций, причем большинство из них за бесценок. Из всех тайн биржи самой непостижимой является то, что в период массовой продажи кто-то еще надеется найти покупателей.
24 октября 1929 года покупатели находились с большим трудом, и то только после того, как цена снижалась до минимума».
Собственно, в первые часы ничто не предвещало катастрофы. Открытие биржи прошло довольно спокойно, и цены держались на стабильном уровне. Однако объем торгов был значительным, и стоимость акций начала снижаться.
«Затем цены перешли в крутое пике, и телеграф уже совершенно не поспевал за ними, — пишет Гэлбрейт. — К одиннадцати часам начался ажиотажный сброс акций». Многие бумаги опустились до исторических минимумов. Брокерские конторы по всей стране были забиты людьми, которые пытались как можно быстрее избавиться от ценных бумаг, на глаза терявших свою ценность.
К одиннадцати тридцати уже весь рынок был охвачен паникой. Один из очевидцев писал, что на лицах людей было «не столько страдание, сколько выражение недоверия в сочетании со страхом».
Акции отдавали чуть ли не даром. Биржи в Чикаго и Буффало закрылись. По стране прокатилась волна самоубийств — покончили с собой одиннадцать крупных спекулянтов.
Впрочем, к обеду паника в Нью-Йорке немного улеглась. В это время началась долгожданная «организованная поддержка» биржи. В 12 часов стало известно, что в офисе J.P. Morgan and Company проводится совещание крупнейших финансистов страны. Уже сам факт их встречи был призван успокоить инвесторов. Но на этом почувствовавшие угрозу миллионеры не остановились и приняли решение объединить денежные ресурсы для поддержки финансового рынка.
После этого был объявлен перерыв, и старший партнер Morgan Томас Ламонт вышел к журналистам, которым заявил: «На бирже произошли небольшие неприятности, связанные с массовой продажей акций, которая объяснялась не фундаментальными, а чисто техническими причинами». Это заявление впоследствии назвали «самым поразительным примером недооценки опасности».
Впрочем, помогло все это плохо. Все попытки возобновления роста наталкивались на многочисленные приказы продавать на разных ценовых уровнях (stop loss). «И все же замедление катастрофического падения стало таким же примечательным событием «черного четверга», как и обвальная волна продаж, которой он обязан своим именем», — отмечает Гэлбрейт.
Фактически акции 24 октября сумели отыграть существенную часть дневного падения. После закрытия биржи представители крупнейших телеграфных агентств собрались в офисе компании Hornblower and Weeks и, посовещавшись, сообщили прессе, что «фундаментальные показатели экономики находятся в полном порядке, а технические даже лучше, чем за многие последние месяцы».
Hornblower and Weeks распространила заявление, в котором говорилось, что «сегодняшние торги заложили фундамент конструктивного роста, который, по нашему убеждению, будет определяющим на протяжении всего 1930 года».
Дальнейшее известно. За «черным четвергом» пришли «черный понедельник» и «черный вторник», чудовищный обвал продолжался почти три года. В июле 1932 года, когда индекс Доу-Джонса достиг минимума, он составлял всего 41 пункт, снизившись почти в 10 раз. Началась Великая депрессия.
Правда, отмечает Рондо Камерон, «крах фондового рынка не являлся причиной депрессии — она уже началась как в США, так и в Европе, — но это был ясный сигнал того, что депрессия шла уже полным ходом».
Уроки и последствия
Депрессия с разной степенью интенсивности длилась на протяжении десяти лет. В 1933 году американский валовой национальный продукт был почти на треть меньше, чем в 1929 году. Лишь в 1937 году физический объем продукции вернулся к уровню 1929 года, а затем снова упал. Вплоть до 1941 года долларовая стоимость всей произведенной продукции оставалась ниже, чем в 1929 году. Фактически только новая война помогла США оправиться от последствий «Эпохи процветания».
Нельзя сказать, что уроки 1929 года прошли даром. Именно под влиянием тех событий в 1934 году, когда фондовый рынок начал наконец расти, было принято решение о создании практически всесильной Комиссии по ценным бумагам и биржам (U.S. Securities and Exchange Commission, SEC), которая железной рукой правит на фондовом рынке США.
Была запрещена покупка акций в кредит, введена обязательная регистрация фондовых бирж и брокеров, сформулированы правила ведения дел по доверенности. Комиссия предписала компаниям, акции которых котируются на бирже, раскрывать значимую информацию о себе. Также с тех пор на биржах практикуется приостановление торгов в случае слишком резких движений в ту или иную сторону. Это не позволяет начавшемуся падению перейти в самоподдерживающийся режим, как это было в 1929 году.
Однако все эти меры не помогли предотвратить ни Азиатский кризис 1997-1998 годов, ни «крах доткомов» в 2001 году, ни «ипотечный кризис» 2007 года, не говоря уже о многочисленных более локальных кризисах.
И можно уверенно утверждать, что пока существует фондовый рынок, на нем то и дело будут надуваться новые пузыри. Хотя благодаря опыту 1929 года их схлопывание обойдется гораздо меньшими потерями, чем 85 лет назад.
